Я придумываю тебя. Собираю из кусочков, как мозаику. Я леплю твое лицо из глины и превращаю её в фарфор. Я черню твои брови и крашу алым губы. И вот ты уже идёшь вдоль берега. Тебе от роду три дня: ты ничего не знаешь и поэтому ничего не боишься. Бездумная и бесстрашная. Пустая. Спокойная.
...

Городские улицы пудрились долго и усердно. Но выходило у них как-то неумело, как у школьницы: через слой снега проступали царапины пешеходных дорожек и волоски еще зеленой травы. У неба сухие жадные губы. Они стерли эту неуклюжую ретушь примерно за полчаса. где-то стерли, а где-то просто превратили в грязь.

...

Мне ли тебе не верить?
Мне ли тебя не знать?
Зеркалом у постели
Сны твои отражать

Сломанной авторучкой
Царапать тетрадный лист.
Мне ли тебя не слушать,
Когда ты вот так молчишь...

Красивая книга. Черный переплет, рисунок на обложке, тоже черный — глянцевый на матовом. Заглавие оливковой краской: неброско — все же не золото — но солидно. Очень белая и очень тонкая бумага. Но все равно книга слишком толстая и слишком большого формата. Такую нельзя взять с собой и почитать по дороге не работу. Такие книги не покупают — их получают в подарок. И совсем не для того, чтобы читать. Их можно перечитывать, а можно, просто положить ладонь на прохладную обложку, и сквозь толщу страниц почувствовать: там — ТЫ...

...

Читать далее

Вечность помнит каждый твой шаг, 
Все слова, что обрели звук 
В тихом шепоте седых трав 
И в умении чужих рук 

А дорога далека -- прочь. 
Чем же старый мир тебе плох? 
И пусть давит на виски ночь, 
Но я слышу каждый твой вдох. ...